Сейчас конец мая, а это значит начало летних работ на месторождениях страны.
Есть месторождения, которые работают круглый год, но работы на золоторассыпных и угольных проектах, а также на всех участках, где идёт только поиск или разведка, начинаются только в тёплый сезон.
ЭКОНОМИКА опросила руководителей горнодобывающих компаний, крупных частных инвесторов в горном секторе, ряд консультантов в этой области и составила рейтинг проблемных точек горного бизнеса в Кыргызстане.
На первом месте – недостаток инвестиций. Все малые и даже крупные компании в республике работают исключительно на деньги своих учредителей. Во всём мире горнодобывающие компании имеют возможность привлекать кредиты, но в нашей стране этого нет. Поэтому очень часто возникают ситуации, когда продолжать работу на месторождении, ещё не вышедшем на самоокупаемость, не на что.
Причин, почему банки не кредитуют кыргызстанские горнодобывающие проекты, несколько. С одной стороны, сказывается отсутствие странового рейтинга, а также плохая репутация (оправданная или нет – не важно) нашей страны среди инвестиционных кругов за рубежом. К сожалению, наши власти почти ничего не делают для инвестиционной пропаганды нашего государства и, в частности, её горной отрасли. В Интернете полно статей ангажированных иностранных журналистов о том, как ужасно живётся «Центерре», или о том, как ещё Бакиев отнял месторождение Джеруй у компании «Оксус Голд», а вот позитивных материалов в иностранном сегменте Интернета мы не обнаружили. Хотя можно было бы с успехом писать о том, что в кыргызских недрах есть почти вся таблица Менделеева, что тут низкие налоги, недорогая рабочая сила, что можно с правительством договориться о совместных проектах, сообщать о том, что тут успешно работают компании, у которых акции котируются на крупнейших мировых биржах.
Есть ещё одна объективная причина, касающаяся конкретно золотой отрасли. Законом «О драгоценных металлах и драгоценных камнях» от 14 мая 1998 года № 61 предусмотрено преимущественное право государства на выкуп всего добываемого в Кыргызстане золота. Когда закон принимали, не думали, что это станет бомбой против привлечения инвестиций в золотодобывающий сектор. Многие компании не развиваются именно из-за этого закона, потому что финансирующие их банки должны взять в залог либо добываемое золото, либо валютную выручку от его продажи. А если у государства есть преимущественное право на покупку добытого золота за не нужные никому в больших количествах кыргызские сомы, есть риск, что Национальный банк выкупит золото за сомы и компания останется с этими сомами, не имея возможности обратно выкупить ни валюту, ни золото. Сом формально является конвертируемым, но большие суммы на валютном рынке обменять на иностранную валюту просто нереально.
На второе место проблемных точек все отвечавшие нам поставили коррупцию. С их слов, она процветает по всей вертикали государственного регулирования и контроля горной отрасли на местном, областном и республиканском уровнях. Охватывает в том числе силовые органы на местах. В силу закона эти органы могут своим решением или отсутствием (задержкой) решения остановить всю инвестиционную деятельность компании, поэтому компаниям приходится постоянно тратить деньги на снятие этого риска. Если кто-нибудь захочет подробно узнать все эти коррупционные точки, пусть обращаются к нам, в редакцию, – у нас по этому поводу собран богатый материал.
На третье место проблемных точек поставили сопротивление хулиганов из местного населения. За годы после распада СССР наш народ настолько развратили льющиеся постоянным потоком иностранные гранты, что многие искренне считают, что иностранные горные компании им должны деньги по определению. «Ну что, как будете помогать?» – типичный вопрос акима при знакомстве с новой горной компанией, пришедшей работать в его район.
Никому на местах нет дела до законодательства, по которому горнодобывающая компания должна платить только налоги и соблюдать законы. Социальные пакеты предусмотрены законом только для стратегических проектов, распределяемых через проводимые правительством конкурсы. Несмотря на это, у компаний требуют строить школы, дороги, мосты или просто отдавать деньги. Опрошенные нами менеджеры компаний были едины в том, что, видя бедность в деревнях, они и сами готовы добровольно выделять часть прибыли на помощь местным жителям, но, когда они сталкиваются с вымогательством и угрозами блокирования работы, такое желание сразу пропадает.
В этой связи можно только поаплодировать государству, которое на примере реакции на беспорядки у рудника «Макмал» впервые показало, что готово давать реальные тюремные сроки за уничтожение собственности инвесторов. Не побоялось ни продолжения беспорядков, ни митингов возле Белого дома, показало, что будет твёрдой рукой защищать инвесторов, которых в стране и так очень мало.
На четвёртом месте – излишняя политизация деятельности горных компаний. На самом деле горный бизнес скучный и совсем не политизированный. Он очень подвержен рискам: геологическим, техническим, инвестиционным. Горный бизнес – очень «нежный» в инвестиционном смысле, инвестора легко спугнуть. Однако всегда находятся депутаты, которые ради пиара и набора политического веса своими заявлениями политизируют деятельность горных компаний. Бывали случаи, когда после необдуманных высказываний депутатов инвестор тут же прекращал финансировать проект в Кыргызстане, опасаясь, что он становится объектом рейдерства. Нам известны такие случаи в 2012, 2013 и 2014 годах.
Всё, что могут сделать сейчас депутаты для горнодобывающих компаний, – это оставить их в покое и дать государственным органам контролировать соблюдение инвесторами законодательства в обычном режиме.
На пятом месте – постоянные риски остановки деятельности, то есть невозможность долгосрочного планирования. Это касается любого месторождения. Уже говорили о силовых органах, комиссиях, контролирующих органах. В летний сезон из Бишкека по стране отправляются инспекции и комиссии с проверками. Возвращаются, как правило, сытыми и довольными. А если кто-то не будет сытым и довольным, то компания может закрыться. За примерами можете обратиться в Чаткальский район, где, несмотря на обилие золотых лицензий, реально работает всего несколько компаний.
На шестом месте – проблема тех инвесторов, которые хотят брать новые месторождения и разведочные участки. Уродливым наследием 2010 года является аукционная система, предусмотренная законом о недрах. Такая система совершенно не исключает коррупцию, но является почти непреодолимым барьером для быстрого получения компаниями желаемых лицензий. Аукционная система вводилась под лозунгом: «При Бакиеве лицензию покупали за 300 сомов, давайте теперь её продавать за 15 тысяч долларов». Но быстро вывести на аукцион желаемый участок невозможно, система с этим не справляется. На аукцион месторождения попадают по утверждённому плану, работа ведётся медленно, аукционы срываются, назначаются повторные и т. д. Государство, получая десятки тысяч долларов за каждый из небольшого числа аукционных объектов, недополучает огромные налоговые деньги от месторождений, которые могли бы быть запущены, но до сих пор находятся за «аукционным барьером». Отмена этой системы и замена её на повышенную плату за удержание лицензии первые несколько лет смогла бы очень сильно увеличить приток инвестиций в страну.
Седьмая проблемная точка – нехватка квалифицированных кадров в горнодобывающей отрасли. Не хватает геологов, горных инженеров, специалистов по добыче. Специалисты, получившие советское образование, уже или на пенсии, или умерли. А многие из тех, кто получил образование в 1990-х годах, уехали работать на российские, казахские, канадские, австралийские месторождения. Остались в основном те, кто не имеет полевого опыта. Даже в консалтинговых компаниях мало опытных работников.
Уезжающих горняков понять можно: в Кыргызстане работа очень нестабильна. Год отработал человек, а на следующий сезон или кто-то перекрыл дорогу на месторождение, или коррумпированные чиновники задержали продление лицензии и работника увольняют, поскольку месторождение стоит. В России всё гораздо более устойчиво.
Часть описываемой проблемы – низкое качество образования кадров для горной промышленности. Обычно при слабом образовании спасает практика, но в нашей стране нормальной системы практического обучения студентов нет. Если бы правительство захотело решить эту проблему, оно бы договорилось с крупными компаниями об обязательном приёме на практику какого-то числа студентов за минимальную зарплату. Для студентов это хорошо: полевой опыт и приработок, а компаниям не помешают лишние руки, да и перспективный кадр можно на будущее присмотреть.
На восьмом месте – противоречия в законодательных актах. Например, в законодательстве о порядке проведения аукционов много нестыковок. Юристы, анализирующие эти акты для иностранных инвесторов, утверждают, что любую полученную на аукционе лицензию можно по суду отобрать в любой момент. Такая вот законодательная мина замедленного действия, причём не умышленная, а получившаяся из-за низкой квалификации составителей.
Горное законодательство не стыкуется с земельным в части трансформации земель. В одном месте написано, что сельскохозяйственные земли нужно обязательно трансформировать, а из другого следует, что их можно временно использовать, а потом возвращать. Именно по этой причине многие крупные компании отказываются работать здесь, так как первый же проверяющий может сказать, что компания землёй пользуется незаконно.
Существует ещё проблема неправильной классификации земель. Земли деградируют, меняется их фактическое состояние, а на бумаге пустошь может до сих пор считаться пастбищем. Или по документам указан лес, а придёшь посмотреть – там нет ни одного дерева.
Девятая проблемная точка – ничем не оправданное требование коллегиальности принятия абсолютно всех решений в ведомстве по недропользованию (сейчас – Государственный комитет промышленности, энергетики и недропользования). Это наследие революционного 2010 года, когда почему-то решили, что таким образом можно победить коррупцию.
Получилось с точностью до наоборот. По мнению опрошенных, это система, ювелирно прикрывающая коррупцию. Если раньше чиновник лично отвечал за принятие решения, был шанс или обжаловать его действие (бездействие), или нажаловаться в правоохранительные органы, если он вымогал взятку. В любом случае было понятно, кто лично отвечает за принятие решения.
Теперь, когда, например, у компании истекает лицензия и её должны продлить, а этого не происходит, чиновники говорят: «Извините, комиссия не собралась». Потом: «Извините, этот вопрос не был включён в повестку». Потом: «Извините, этот вопрос не успели рассмотреть». Или комиссия принимает идиотское решение, но за него не отвечает никто, так как орган – коллегиальный. Фактически этой комиссией чиновники обеспечили себя иммунитет от личной ответственности, при этом сохранив все возможности принимать решения за деньги.
Вторая проблема этой комиссии в том, что, помимо кадровых геологов, там сидят люди, не имеющие специального образования. При этом они определяют судьбу инвесторов по совершенно техническим вопросам.
Доходит до абсурда. У компании сменяется владелец. Компания регистрирует изменения в Минюсте и платит предусмотренный законом бонус. Но считается, что этот факт (!) также нужно утвердить на комиссии. И чисто теоретически члены комиссии могут ещё проголосовать против.
На десятом месте обсуждалась проблема, мешающая приходу в страну новых инвесторов, – отсутствие государственной рекламы недр Кыргызстана. Почти все страны этим занимаются, так как понимают, что между всеми идёт конкурентная борьба за привлечение инвестиционного капитала. У нас же думают, что к нам горные инвесторы будут приходить просто так. Мы могли бы проводить презентации для геологов, майнинговые форумы, давать рекламу в Интернете и т. д.
Одиннадцатый пункт – отсутствие адекватных карт для использования в горной разведке. В комитете недропользования есть карты, но их создавал ещё Генштаб СССР в 1960-х или даже в 1940-х годах. Они совсем неактуальны: за 50 лет на местности поменялось очень многое – от наличия мостов до названий и границ населённых пунктов. Поэтому компании должны за свой счёт картировать участки. Государство может вложить небольшие деньги в создание единой топографической системы, и это сделает работу инвесторов удобнее.
Двенадцатый пункт – электричество. В отдалённых районах, где в основном и происходит работа горных компаний, электрическая сеть не развита, не хватает мощности. Компаниям приходится строить энергетическую инфраструктуру за свой счёт. Проблема также в дикой коррупции энергосектора. Чтобы вовремя подключили электричество, надо договориться с региональным «-электро», иначе «у нас план подключений, вы в него в ближайший месяц не попадёте». Потом после подключения начинают ходить контролёры…
Тринадцатая проблема – дорожная сеть. То есть отсутствие адекватной дорожной сети. Государство решило не заниматься этой проблемой и переложило её на плечи инвесторов. По сути, горные компании платят налог не 10 процентов от прибыли, а гораздо больше, так как нужно ещё обеспечить транспортную сеть за свой счёт. Местное население потом подливает масло в огонь – требует содержать дороги в комфортном для себя виде. Опять-таки, считая, что это должна делать компания, а не Министерство транспорта.
Описанные выше проблемы хорошо известны всем работающим в горном секторе нашей страны. На наш взгляд, все они решаемы: какие-то легче, какие-то чуть сложнее. Все опрошенные нами бизнесмены очень надеются, что в ближайшие годы власти Кыргызской Республики обратят пристальное внимание на болевые точки горной индустрии , которые не дают ей нормально развиваться.
