За 2022 год Российская Федерация превратилась в государство, в отношении которого введено больше всего в мире санкционных мер, обогнав при этом Иран, Северную Корею, Венесуэлу, Сирию и прочих традиционных адресатов международных ограничений. Под блокировку активов в странах Запада, Японии, Австралии, Сингапуре, Новой Зеландии, Тайване и пр. попали сотни людей и юридических лиц, а список запрещенных к поставке в Россию товаров сейчас напоминает энциклопедию товароведа. Совершенно логично, что сразу же появились схемы обхода санкций, позволяющие российским заинтересованным организациям продолжать пользоваться мировой финансовой системой и получать «запрещенные» товары, в которых есть потребность.
Если в течение прошлого года США и их партнеры активно наращивали санкционные списки лиц и товаров, то в нынешнем году, похоже, упор будет делаться на «затыкание дыр» в уже введенных санкционных барьерах. Главное направление – выявление схем и посредников, с помощью которых Россия обходит ограничительные меры.
2 марта 2022 г. Бюро промышленности и безопасности (BIS), Министерство юстиции США (Department of Justice) и бюро по администрированию санкций OFAC выпустили совместное заявление «Противодействие посредникам, которые помогают обходить санкции и экспортные ограничения». Оно адресовано американским производственным и торговым корпорациям и банкам, но фактически является предостережением и иностранным лицам, которые могут быть по своему желанию или невольно вовлечены в действия по обходу санкций.
Формально Кыргызская Республика не поддержала ни одну из санкционных мер, направленных против России. Однако, по факту, наша страна не может их игнорировать, так как иначе рискует остаться с полностью парализованной финансовой системой и невозможностью торговать на мировых рынках даже в своих собственных интересах. Особенно подвержен рискам наш финансовый сектор, так как будучи страной с открытой экономикой, Кыргызстан является финансово-инвестиционным хабом, открытым для всех желающих.
ЭКОНОМИКА приводит анализ опубликованной США методички по выявлению обхода санкций, чтобы показать, каким образом в нынешнем году будет проводиться аналитическая работа. Обратите внимание на то, что рекомендуется анализировать даже, казалось бы, малозначительные детали: это демонстрирует предельную серьезность намерений составителей документа по достижению заявленной цели.
Методическими указаниями рекомендуется выявлять следующие признаки обхода санкций (после цитаты из оригинального текста даны наши комментарии):
• Использование корпоративных структур для сокрытия (i) права собственности, (ii) источника средств или (iii) вовлеченных стран, особенно юрисдикций, на которые распространяются санкции. Очевидно, что это предполагает дополнительную обязанность для банков по анализу структуры собственности их клиентов, чтобы исключить присутствие в ней лиц, внесенных в черные списки.
• Нежелание клиента делиться информацией о конечном использовании продукта, в том числе нежелание заполнять форму конечного пользователя. При торговле товарами, внесенными в запретные для России списки, сейчас является обычным требование заполнить форму конечного потребителя покупаемого товара. При этом такой потребитель анализируется на то, насколько он реально нуждается в покупаемом товаре для своих целей. Спецпосланник ЕС по санкциям Дэвид Салливан недавно заявлял, что то, что в соседних с РФ странах «внезапно появилось много новых потребностей» в санкционных для РФ товарах, является очень подозрительным.
• Использование подставных компаний для осуществления международных электронных переводов, часто с участием финансовых учреждений в юрисдикциях, отличных от регистрации компании. Еще до украинского кризиса в западных банках считалось подозрительным, когда контрагент является компанией из одной страны, но для расчетов использует банк в другой стране. Хотя такая ситуация может иметь абсолютно легитимные причины, сейчас на нее рекомендовано обращать внимание с удвоенной подозрительностью по причине санкционного контроля.
• Отказ от обычной установки, обучения или обслуживания приобретенных предметов. Это очень логичный для контроля признак. Если покупатель намерен выступить исключительно посредником для переправки товара в санкционную страну, он будет всячески отказываться от обычной в иных обстоятельствах услуги по монтажу оборудования на месте.
• IP-адреса, которые не соответствуют указанным клиентом данным о местоположении. Этот критерий говорит о степени глубины контроля, который предписывается осуществлять. Сомнительно, что в обычных обстоятельствах торговые компании будут обращать внимание на то, с какого IP-адреса их покупатель ведет с ними коммерческую переписку.
• Внесенные в последнюю минуту изменения в инструкции по доставке, которые противоречат истории клиентов или деловой практике. Схемы обхода санкций постоянно выявляются и закрываются, поэтому в качестве подозрительного выделен признак изменения страны доставки. Все-таки, обычно покупатели пользуются одним маршрутом и складами при закупке товаров из-за границы.
• Платеж, поступающий из третьей страны или компании, не указанной в Заявлении конечного пользователя или другой применимой форме конечного пользователя. Авторы методички считают подозрительным, когда покупатель товара, заявленный как его конечный пользователь, не может оплатить его самостоятельно, а вместо него платеж совершает какое-то третье лицо.
• Использование личных учетных записей электронной почты вместо адресов электронной почты компании. Любопытно, но это традиционная беда почти всех кыргызских предприятий: принято экономить на создании работоспособного сайта с корпоративной почтой, и даже самая серьезная переписка часто ведется с непонятных адресов на gmail.com или даже mail.ru. Видимо, добросовестно работающим предприятиям придется озадачиться более качественным интернет-присутствием, чтобы не быть записанными в «санкционные уклонисты».
• Управление сложными и / или международными предприятиями с использованием адресов проживания или адресов, общих для нескольких закрытых юридических лиц. Этот критерий всегда применялся как критерий подозрительности – вне контекста санкций. Логично предположить, что реально действующее предприятие не изберет своим адресом адрес массовой регистрации и тем более адрес жилой квартиры – это скорее характерно для компаний-пустышек.
• Операции, связанные с изменением отгрузок или платежей, которые ранее были запланированы для России или Беларуси. Любая компания, которой предлагают вдруг начать закупать готовые партии товаров с целью перепродажи, может задаться вопросом – а какой у них был изначальный адресат? Те же вопросы может задавать и обслуживающий банк.
• Транзакции с участием организаций, практически не присутствующих в Интернете. Отсутствие информационного фона об организации в интернете (исключая наспех слепленный на WordPress сайт-визитку) может говорить о том, что компания не является добросовестным участником рынка, а создана для какой-то технической цели. Практически любая нормальная торговая или производственная фирма оставляет за время своей деятельности множество следов в интернет. Их-то и рекомендуется анализировать в цитируемом нами документе.
• Направление покупок через определенные пункты, которые обычно используются для незаконного перенаправления запрещенных товаров в Россию или Беларусь. Такие места могут включать Китай (включая Гонконг и Макао) и юрисдикции, близкие к России, включая Армению, Турцию и Узбекистан. Кыргызстан впрямую не упомянут в документе, но это не значит, что его компании не являются предметом усиленного мониторинга со стороны заинтересованных западных служб и отделов безопасности торговых компаний.
Какие негативные последствия могут грозить тем, кто нарушает санкционные ограничения США и других стран? Очевидно, что фирмы-однодневки, созданные для анонимной закупки подсанкционных товаров, серьезно пострадать не могут: максимум, на их счетах будут заморожены средства их иностранных заказчиков, либо до этих заказчиков не дойдет заказанный груз. К тому же, как уже было сказано, торгующие «санкционкой» посредники не нарушают этим кыргызстанское законодательство.
Основной риск приходится на банки: они в силу своего бизнеса держат на корреспондентских счетах средства клиентов в различных валютах. Такие счета могут быть заморожены без ожидаемых перспектив разморозки в течение многих лет, что моментально уничтожит бизнес банка.
В общении с нашими банкирами периодически звучит вопрос, насколько из-за одного-двух нарушающих санкции платежей, проскочивших по недосмотру комплаенс-департамента, банк может попасть под санкции. Полагаем, что риск попадания в список SDN (адресные блокирующие санкции) грозит тем финансовым учреждениям, которые организуют расчеты по нарушающим иностранные санкции товарам и лицам на системной основе. Однако, это зависит от ситуации.
Также нужно понимать, что арсенал возможных негативных мер со стороны США не исчерпывается включением банка в санкционный список (SDN). В этом контексте показателен пример двух банков – латвийского ABLV и кипрского Federal Bank of the Middle East (FBME). За то, что латвийский банк ABLV провел несколько платежей в интересах компаний, связанных с Северной Кореей, американский орган финансового мониторинга FINCEN объявил его «банком, представляющим риск в части отмывания денег». После этого все счета банка моментально были заморожены, а Европейский Центральный банк потребовал провести ликвидацию банка. Такая же участь постигла кипрский банк FBME в 2015 году: несмотря на попытку обжаловать объявление его «банком с риском отмывания денег» в американском суде, банк был вынужден пойти под ликвидацию, причем вывод денег клиентов из него происходил под бдительным контролем американских эмиссаров на Кипре. Заметим, что крупные международные банки, вроде Commerzbank и UBS за работу с санкционными компаниями отделываются в США штрафами – правда, доходящими в некоторых случаях до миллиардов долларов.
Алексей Горин
